Тёзки.

По старой дороге, ещё имперских времён, катились три крытые повозки. Самые обычные, если смотреть издалека. Но стоило встать на обочине, глядя на проезжающий маленький караван, и внимательный взгляд уловил бы некоторые странности. Можно было заметить, что гривы коренастых лошадок, запряжённых в повозки, заплетены в косички, а на сбруе кое-где сохранилась дешёвая позолота.

Новости СМИ2

Под слоем пыли на стенках повозок виднелись старые выцветшие рисунки: танцующие девицы, силач, поднимающий гирю, бородатый старичок, глотающий огромный меч.
Тут-то наблюдатель мог бы с чистой совестью воскликнуть: циркачи! Но увы, обочина дороги была пуста и кричать было некому. Бродячая труппа артистов спокойно ехала к маленькому городку, жуя на обед сухари с пустым кипятком и надеясь на обед с грядущих заработков.
На маленькой площади в центре городка обычно проходили ярмарки, отмечались главные праздники и, порой, устраивались сходы, когда бургомистр клал из казны в карман слишком много. Но сегодня торговли не было. До ближайшего праздника оставался ещё месяц, а нового бургомистра выбрали всего полгода назад. Так что площадь оказалась целиком в распоряжении циркачей.
— Пу-пу-пу! — запела медная труба в руках выскочившего из повозки карлика.
— Граждане славного города! — закричал высокий циркач в костюме арлекина, поднимаясь на козлах. — Только сегодня и только сейчас! Спешите видеть удивительное представление! Дрессированные собачки! Силач Самсон! Танцовщица Тибалия и канатоходец Соук! Торопитесь, пока остались самые лучшие места! Поразительное зрелище в исполнении цирка “Скоморохи”!
— Шта?!
Арлекин удивлённо моргнул, когда возле его повозки появилась троица мрачных типов. Черноволосый дядька, со шрамом через щёку. Скалящийся детина с дубинкой, но без двух передних зубов. И худой парень, непрерывно щёлкающий ножом-бабочкой в руке.
— Что ты сказал, паря? — Черноволосый сплюнул. — Ну-ка, повтори.
— Только сегодня и только…
— Нет. Как ваш цирк называется?
— Скоморохи!
Черноволосый скривил тонкие губы.
— Гы! — детина ухмыльнулся, хлопая дубиной по ладони.
— Ну, вы попали! — худой ещё быстрее защёлкал “бабочкой”.
— Что? — арлекин нахмурился.
— Скоморохи, — черноволосый ударил кулаком по ладони, — это мы. В смысле, банда Скоморохи.
— А вы, значитца, — худой указал на арлекина ножом, — нашим именем пользуетесь, сволочи.
— Вылезайте, закончился ваш цирк. Повозки мы забираем. — черноволосый осклабился.
— За пользование нашей телектуальной собственностью. — Худой снова защёлкал ножом.
Арлекин открыл рот, собираясь что-то ответить, но не успел. Из второго фургона выпрыгнула огромная женщина в цветастом трико и упёрла руки в боки.
— Это кто нас ограбить хочет? — спросила она. — Эти, что ли?
— Ты кто, тётя? — осклабился черноволосый.
— Я — танцовщица Тибалия.
— Ахахаха! — бандиты снова заржали. — Танцовщица! А мы думали силач.
— Силач — это я. — Карлик бросил трубу и принялся разминать кулаки.
Бандиты засмеялись ещё громче.
— Ой, насмешил, паря! За такую шутку мы тебя даже бить сильно не станем!
Арлекин на козлах кхекнул, прочищая горло, и громко приказал:
— Артемон, Мальвина, Пьеро! Фас!
Три огромных белых пуделя метнулись к бандитам, рыча и скалясь. Но раньше их успел карлик-силач Самсон. Получив от него кулаком под дых, худой выронил нож и сложился пополам. Пудели набросились на черноволосого, только и успевшего прикрыться руками и визжащего от впившихся клыков.
— Гы! — заорал детина, поднимая дубину и целясь в Самсона.
Но тут же получил в лицо ногой от великолепной Тибальды. Потерял ещё два зуба, выронил дубину и прилёг отдохнуть от трудов бандитских.
— Кто ещё хочет помешать цирковому представлению? — Арлекин обвёл взглядом маленькую площадь. — Нет желающих? Тогда мы начинаем!
И представление началось, без задержек и препон. Потому что искусство сильнее грубой силы, как говорил руководитель цирка. А может потому, что голодный странствующий артист гораздо мотивированнее любого сытого бандита.

(с) Александр "Котобус" Горбов
Книга "Пятничные рассказявки" желтый том.