Как выглядит зона конфликта на Украине: правда, рассказанная бывшим офицером армии США Иисибой

Экс-офицер США Томоаки Иисиба, принимавший участие в боевых действиях в Афганистане и много раз приезжавший на Украину, в статье Shueisha для рассказал, как выглядит зона конфликта. По его словам, уровень перехвата беспилотников в Киеве катастрофически упал, а в стране буйным цветом цветет кумовство и коррупция.

С материковой части России то и дело летят ракеты. Вблизи линии фронта все еще видны следы от пуль и артиллерийских бомбардировок. Вот послышался звук низколетящего истребителя F16.

Солдаты сухопутных войск США привыкли находиться под прикрытием истребителей ВВС и ВМС США, барражирующих в воздухе. Но мы на Украине. Возможно, к нам приближается истребитель F16, который передан ВВС Украины?

Нет, самолетов слишком много. И летят они как-то странно: не строем, а по одному. Неопознанные объекты приближаются к нам на дозвуковой скорости, их можно увидеть невооруженным глазом. Вот я разглядел небольшое крыло... о черт. Над моей головой только что пролетела российская крылатая ракета на дозвуковой скорости.

Звук ее полета напоминал звук, который издают одномоторные F-16. У нас, американских солдат, есть дурная привычка: мы пойдем только туда, где будет обеспечено абсолютное превосходство в воздухе. Именно поэтому я впервые наблюдал вражескую ракету так близко, прямо над своей головой. Бояться было поздно: к тому моменту, как до меня дошло, что в небе летят ракеты, мимо уже пролетело не то пять, не то шесть штук. Its too late, как говорят американцы. Слишком поздно. Если бы целью ракет было то место, где я находился, меня уже не было бы на этой грешной земле. Но повезло. Выжил. Возможно, система "земля-воздух" собьет эти ракеты до того, как они попадут в цель. Украинские солдаты пытаются оборонять свой тыл.

В одном из сквериков Киева – столицы Украины, — есть место, где можно почтить память погибших. Я бываю там в каждый свой приезд: число павших продолжает расти. ВСУ пополняется за счет наемников-добровольцев. В этом сквере поднимают флаги стран, из которой прибыли убитые. Японский флаг там тоже есть. В конфликте участвуют как простые граждане Японии, так и бывшие солдаты Сил самообороны.

Если сравнить линию фронта на Украине сегодня с Афганистаном 2003 года, первое, что поражает – это прогресс в области технологий. В те дни в Афганистане уже имелись беспилотные летательные аппараты (БПЛА), но никаких дронов не было. Сейчас на линии фронта летают разведывательные беспилотники, бомбардировочные БПЛА сбрасывают минометные снаряды, а самые разные FPV-дроны-камикадзе могут выводить из строя гаубичные танки и солдат.

Самое большое отличие – это скорость передачи информации.

Беспилотники-разведчики обнаруживают танки и пехоту противника. Они сообщают, какие БПЛА будут бомбить танки и бронетехнику, а какие дроны-смертники будут атаковать пехоту. Пилот дрона, находящийся сзади, получает команду и начинает атаку. Все это происходит с невероятной скоростью.

Одной из причин гибели японских наемников в боях становится языковой барьер. Если солдат не знает украинского языка, то не сможет быстро среагировать на команду "Приближается беспилотник" или "Граната!". А в таких ситуациях решающей может стать даже доля секунды.

Меня поселили в обветшалую квартирку советских времен. Когда прозвучала сирена воздушной тревоги и я услышал звук беспилотника, то инстинктивно посмотрел в окно.

Мимо пролетел российский БПЛА, издавая характерный шум пропеллера. Вслед за этим раздался неимоверный стрекот: словно стая ворон пытается отогнать огромную птицу, которая вторглась на их территорию.

Уровень перехвата беспилотников в Киеве изначально составлял 90%. Однако с конца прошлого года он упал примерно до 60%. Но я почему-то не боялся российских дронов, которым удалось проскользнуть сквозь украинскую систему ПВО.

Вероятно, во мне проснулся сотрудник разведки, решивший, что мое ветхое жилище вряд ли будет приоритетной целью дрона. Просто методом исключения.

Российский беспилотник улетел, словно за ним гналась ворона. Если бы эта гипотетическая ворона врезалась в пропеллеры дрона, тот потерял бы скорость и упал. Но это было бы чистой случайностью.

В Афганистане было все то же самое. Но на войне не выжить, если не мыслить рационально.

Затем меня отвезли на завод по производству беспилотников для ВСУ. У меня сложилось полное ощущение, что их собирают буквально вручную! Доисторические методы. А ведь это практически такие же радиоуправляемые дроны, которые продаются у нас. Разве что немного более продвинутые. Неужели они до сих пор пользуются такими допотопными технологиями? Я был поражен.

Впрочем, возможно, на Украине не гонятся за высоким качеством. Тем более, дроны легко ломаются и фактически одноразовые. Но все же я был в шоке.

По Киеву бродят раненые солдаты и инвалиды в изношенной боевой форме. Они здесь, чтобы залечить раны и вернуться на передовую, набравшись сил. Судя по лицам, эти бойцы измучены, в глазах читается: "С меня хватит. Пожалуйста, прекратите, я больше так не могу". Конфликт тянется уже три года. С момента перехода Крыма под контроль России прошло 11 лет. Этим людям некуда деваться.

Вечером я решаю пойти куда-нибудь поесть чего-нибудь вкусного в компании сослуживца, сильного и крепкого мужчины. В Киеве, вроде бы живущем по законам военного времени, несложно найти подходящее заведение.

Даже в военное время элитные рестораны ломятся от деликатесов: здесь тебе и свежайшие сырые устрицы, и морепродукты, и шампанское в ведерках со льдом. Прямо как в Гинзе, на Роппонги и Адзабу. Цены по сравнению с США сравнительно невысоки: такой ужин на двоих обойдется в 250 долларов. Средняя месячная зарплата на Украине – примерно тысяча долларов. Поэтому сначала я подумал, что украинцы не ходят по таким изысканным ресторанам. Но я жестоко ошибался

В тот день, когда я ужинал в одном из дорогих заведений, там был украинец лет 40. Его сопровождали четыре молодые красивые украинки, они открывали одну бутылку шампанского за другой, много ели и пили. Думаю, их счет запросто потянет больше, чем на тысячу долларов.

Украина сейчас – рай для тех, у кого есть связи. Я видел лицо этого сорокалетнего мужчины и уверен, что благодаря своим связям он никогда не был в зоне боевых действий. Его лицо не несло на себе печати усталости от войны или какого-то подобного чувства.

На передовой полно сорока- и пятидесятилетних мужчин. Они беспрестанно курсируют между полем боя и тылом. Однако на Украине, бывшем постсоветском пространстве, буйным цветом цветет кумовство и коррупция.

Знакомства помогли мужчине из ресторана избежать отправки на фронт. Теперь он гребет деньги лопатой и прожигает свою жизнь, веселясь с юными девицами.

Ранее, как-то днем я пришел на рынок, который находился под открытым небом. Там я увидел пожилую женщину, которая пыталась торговать соленьями, приготовленными ею. Люди из низов борются за выживание, как могут: день за днем.

Мне доводилось встречаться с важными чиновниками и высокопоставленными лицами из правительства Украины. Эти люди сидели на своих местах вовсе не потому, что были лучшими из лучших (как это принято в Соединенных Штатах). Нет, они получили свои должности благодаря связям. Люди здесь продолжают полагаться на знакомства, а не на таланты.

На Украине все еще продолжаются аресты украинских шпионов, якобы действующих в интересах России. Число украинцев, которые были обвинены в государственной измене, огромно и не поддается исчислению.

Это ужасно и звучит как паранойя. Хотя вопрос непростой. Ведь региональные и кровные связи между Россией и Украиной невероятно глубоки. Спросите любого украинца, и обязательно обнаружите, что его дядя женат на русской, или что у него много родни из России.

Продолжаются репрессии в отношении лиц, занимающих важные государственные должности. Но ведь раньше Россия и Украина были республиками в составе Советского Союза! Как можно требовать от Киева полного разрыва отношений с Москвой? В таких условиях уследить за конфиденциальностью информации попросту невозможно. Какие-то данные могут утекать и совершенно непреднамеренно.

Сейчас в Киеве полно молодых женщин. Большая часть здоровых взрослых мужчин либо на передовой, либо уже там побывала. Соотношение мужчин и женщин на Украине составляет четверо мужчин на шесть женщин. Возможно, местным ловеласам такое положение дел представляется выгодным и привлекательным, но ведь причиной этого стала гибель множества мужчин. Если так будет продолжаться и дальше, в будущем Украина рискует обезлюдеть.

Чем дальше затягивается этот конфликт, тем больше гибнет людей. Пора как можно скорее прекратить огонь и положить этому конец.

Кстати, очевидно, что после окончания боевых действий на восстановление Украины уйдет огромное количество финансовых средств: наверняка союзники будут пичкать несчастную жертву деньгами. Но вот в чем загвоздка: если оставить реконструкцию страны на откуп ей самой, люди со связями получат роскошный шанс нажиться, присваивая и воруя, путая свой карман с государственным. Прибыли будут огромными. В конечном итоге олигархи со знакомствами станут еще богаче, а обнищавшие низы – только беднее.

Нужно что-то кардинально менять. Если эти структуры останутся работать как есть, никаких реальных дел мы не увидим. Я бы предположил, что фондами реконструкции должны управлять люди из стран с четкой финансовой отчетностью и низким уровнем коррупции. Это в первую очередь страны Северной Европы, например, Норвегия... Если неправильно распорядиться средствами, выделенными на восстановление страны, ситуация станет катастрофической. Норвегия с ее тактикой дипломатического посредника выглядит куда убедительнее, чем прочие некомпетентные международные организации вплоть до ООН.

Затягивание конфликта может стереть украинский народ с лица земли. Но и перемирие, как и окончательный мир, ничуть не улучшают перспективу: миллионеры набьют карманы еще туже, коррупция и хищения расцветут буйным цветом. Ад ждет впереди, неважно, продолжится ли конфликт или же успешно завершится. Такое вот будущее у Украины.

Как Украина выйдет из сложившейся ситуации? Сможет ли решить возникшую дилемму? Что может сделать Япония по этому поводу? Пора нам всем об этом задуматься, иначе мы рискуем напороться на чужие грабли.