Пронизывающий холод, напряженная сцена в фильме ужасов, внезапный прорыв в симфонии — все это вызывает одинаковую реакцию: по коже пробегает дрожь, и волоски на руках встают дыбом. Как получилось, что настолько разные стимулы — от физического дискомфорта до вдохновения музыкой — запускают одну и ту же реакцию организма?
Гусиная кожа, или пилоэрекция, — это прямой сигнал от одной из самых древних систем нашего организма, который мы разучились правильно интерпретировать.
Что происходит на самом деле? Механика мурашек
Давайте сначала разберемся с физиологией. В основе явления лежит предельно простая и эффективная система. У основания каждого волоска на нашем теле находится микроскопическая мышца, поднимающая волос. Получая команду от нервной системы, она сокращается.
Сокращаясь, она тянет за волосяной фолликул, заставляя волос приподниматься над поверхностью кожи. Одновременно с этим кожа вокруг фолликула образует тот самый небольшой бугорок, который мы и называем «мурашкой».
Так, а что конкретно отдает эту команду?
Древний автопилот нашего тела
Команды на сокращение мышц отдает вегетативная нервная система. Это, по сути, автопилот нашего тела, управляющий процессами, которые мы не контролируем сознательно: дыханием, сердцебиением, пищеварением и реакциями на угрозы.
В частности, за мурашки отвечает её симпатический отдел — система, ответственная за реакцию «бей или беги».При столкновении с опасностью или сильным стрессом эта система выбрасывает в кровь химические мессенджеры, в первую очередь адреналин (эпинефрин). Он готовит тело к действию: учащает пульс, направляет кровь к мышцам и, среди прочего, отдает приказ тем самым крошечным мышцам у волосяных фолликулов.
В этом и есть суть процесса. Для этой системы нет принципиальной разницы между реальным хищником и его образом на экране. Угрожающая музыка, резкое движение в кадре, крик — всё это мозг считывает как потенциальную угрозу и активирует протокол выживания. Пилоэрекция — одна из его частей.
От выживания к эстетике: два сценария для одного рефлекса
Исторически у пилоэрекции было две утилитарные функции, которые мы до сих пор наблюдаем у животных.
- Терморегуляция. У наших предков с густым волосяным покровом поднятые волоски создавали воздушную прослойку у кожи, которая помогала сохранять тепло. Когда нам холодно, мозг запускает этот механизм по старой памяти. Хотя у современного человека с его редким волосяным покровом этот эффект почти нулевой, сама программа осталась.
- Защита. При угрозе поднятая шерсть делает животное визуально крупнее и страшнее, что может отпугнуть противника. Та же реакция «бей или беги» заставляет шерсть вставать дыбом.
Тут всё ясно, но при чём здесь музыка или вдохновляющее выступление? Почему наша система выживания реагирует на то, что не несет никакой физической угрозы?
Тут уже начинаются гипотезы. Одна из наиболее убедительных предполагает, что сильные эмоциональные стимулы воспринимаются мозгом как нечто непредсказуемое и значимое. Резкий скачок от тихой мелодии к громкому крещендо структурно похож на внезапный шум в тихом лесу. Мозг не может быть уверен, что это безопасно, и на всякий случай активирует систему тревоги. Он фиксирует событие как нечто важное, выходящее за рамки нормы.
Важное различие: мурашки — это не озноб
Часто гусиную кожу путают с другим ощущением — так называемым фриссоном, или эстетическим ознобом. Это субъективное чувство приятной дрожи, пробегающей по телу, например, когда вспоминаешь приятный момент из жизни. Многие считают, что это одно и то же.
Однако исследования показывают иное. Ученый Джонатон Макфетрес, изучавший пилоэрекцию, пришел к выводу, что это разные явления. Мурашки — это объективная, измеримая физиологическая реакция. Фриссон — субъективное переживание. В ходе экспериментов выяснилось, что примерно в половине случаев, когда люди сообщали о чувстве «озноба» от музыки, никакой реальной пилоэрекции у них не наблюдалось. Связь между этими двумя явлениями оказалась гораздо слабее, чем принято думать.
Так о чем сигнализирует организм?
Что в итоге? Пилоэрекция — это универсальный и непроизвольный ответ нашей нервной системы на всё, что она помечает как «значимое». Холод — это значимый физический фактор. Угроза — значимое событие для выживания. А мощное произведение искусства — значимый эмоциональный или интеллектуальный опыт.
Свежие комментарии