27 февраля 2020 г. 4 ракеты врезались в колонну турецких военных около деревни Балюн на юге провинции Идлиб, последнего опорного пункта сирийской оппозиции.
За день до этого антиправительственны силы взяли стратегический город провинции Идлиб, Саракеб, но в течение месяцев сирийская оппозиция теряла территории и солдат, отступая под натиском российских и сирийских ВВС, сражаясь на противоположной стороне в кровавой гражданской войне в Сирии.
Капитан А.Х., сейчас работающий на поддерживаемую Турцией Сирийскую Национальную армию, один на мотоцикле возвращался на север с фронта, когда в отдалении ударили бомбы.
Направившись в сторону поднимающихся столбов дыма, он наткнулся на одного раненного солдата, сидевшего у дороги среди олив. В поисках помощи он сумел пройти несколько километров от места нападения.
«У него были осколочные ранения головы и тела», — сказал А.Х. на сайте Middle East Eye на условиях анонимности, как и другие действующие и бывшие опрошенные нами военные, отказывающиеся называть свои имена из опасения увольнения или судебного преследования.
Примерно через час после налёта, А.Х. первым прибыл на место происшествия.
«Жертвы лежали на земле, повсюду были трупы. Некоторые были погребены под завалами. Сцена, которую я видел, была ужасная … раненые были на обочине дороги».
Турецкая военная техника была почти полностью уничтожена. «Повсюду всё горело».
Когда прибыло подкрепление, оно пыталось помочь раненым. Две машины были заполнены раненными солдатами. Забрав ещё два уцелевших турецких автомобиля, они отбыли в сторону ближайшего медпункта.
«Я пытался связаться с турецкими военными, но они сначала отказались принимать наши сообщения», — сказал капитан А.Х.
Перед атакой связь в колонне была отключена, поэтому они не могли запросить по радио поддержку. (Они передвигались без прикрытия с воздуха, как сообщил один военный источник). И в связи с ожесточёнными боями, идущими в других районах, в турецком штабе отреагировали, вообще отвергнув сообщение о нападении. Там сказали, что знали бы, если бы колонна была атакована.
Но через два часа, когда эвакуированные раненные начали прибывать на турецкую границу, в штабе поняли, что произошло, по словам командующего союзной Турции Сирийской национальной армии, которая действовала тогда поблизости. Тем не менее, прошёл ещё час, прежде чем хоть кто-то подошёл к раненым.
После бомбардировки власти Турции несколько часов хранили молчание, даже после того, как стали появляться сообщения об этом от сирийских и турецких журналистов.
Наконец, вечером, почти через 12 часов после бомбардировки, Рахми Доган, губернатор Хатая, турецкого города вблизи сирийской границы, появился перед телекамерами и описал «воздушный удар, нанесённый силами режима в Идлибе», прямо указав на сирийские ВВС. Турецкие военные, участвовавшие в боях в Балюне в тот день, пришли в ярость. Они утверждали, что атака дело рук не Сирии, а России.
Молчание в Астане
Турция, Россия и Иран, являющиеся союзниками правительства Асада, долгое время утверждали, что дипломатия, в частности Астанинский процесс – усилия по переговорам о деэскалации, начавшиеся в 2017 г., это единственный путь для Сирии.
Кровавая гражданская война в стране унесла жизни более 350 тыс. человек, по другим данным более 500 тыс.
С момента заключения соглашения турецкие министры и высокопоставленные чиновники воздерживаются от публичной критики действий России в Сирии: даже когда в результате авиаударов гибнут мирные жители или удары наносятся вблизи турецких наблюдательных постов.
Солдаты и офицеры, беседовавшие с нами, ожидали, что будет высказано прямое осуждение после удара 27 февраля 2020 г., во время которого было убито 34 человека и ранено более 30. Это был самый смертоносный день для Турции с момента вторжения в Сирию в 2016 г. и самые большие людские потери, понесённые турецкой армией на чужой территории после операции 1974 г. на Северном Кипре.
Но, хотя официальные лица в первые дни после авиаудара указывали на причастность России, турецкое правительство утверждало, что это были сирийцы.
Российское министерство обороны согласилось, заявив, что сирийские лётчики, перепутав турецких военных с силами сирийской оппозиции, нанесли удар по ошибке.
В день атаки сирийские и российские самолеты пролетали над турецкими целями. Они кружили над Бейлуном весь день. «Сирийские и российские боевые самолёты летают парами. Они защищают друг друга, чтобы их не сбили турецкие военные», как сказал полковник турецкой армии. «В тот день русские атаковали районы, расположенные в непосредственной близости от наших конвоев, по крайней мере, четыре раза», — как сказал нам один из турецких военных, находившийся возле Балюна в одной из колонн, несмотря на многочисленные предупреждения турецких офицеров своим российским коллегам. «Была постоянная координация с русскими. Они всегда знали, где мы находимся».
Затем внезапно впереди и позади колонны стали рваться бомбы. «Первым прямым попаданием были уничтожены машины, до того как некоторые из наших солдат нашли укрытие». Два здания поблизости были разрушены полностью.
«Можно ли было предотвратить эту атаку?», — говорит ветеран турецкого спецназа. «Да. Все говорят, что С-400 защитит нас от Запада. А что защитит нас от России, которая убила 34 наших солдата?».
Ещё больше возмутила турецких военных реакция российской стороны. Анкара несколько часов пыталась убедить русских обеспечить безопасный проход для эвакуации убитых и раненых. Русские отказывались предоставить воздушный коридор и сначала утверждали, что, по их мнению, они нанесли удар по сирийской оппозиции, Позднее они вообще отрицали свою причастность к этой атаке.
Правительство Турции так и не начало расследование инцидента. Единственной реакцией армии было расформирование 65-й мотострелковой бригады, солдаты которой погибли в результате атаки. Выжившие были распределены в другие подразделения.
Через неделю после этого воздушного удара Турция и Россия достигли соглашения, превратив Идлиб в «зону деэскалации».
Но отказ Москвы взять на себя ответственность за нападение сыграло на руку пророссийской клике в турецкой армии и правительстве, согласно нескольким военным источникам. Так же, конечно, как и самой России.
В последние месяцы российские и сирийские ВВС активизировали свои воздушные атаки, вынудив президента Эрдогана добиваться еще очередной встречи со своим российским коллегой Владимиром Путиным.
Обе страны ведут переговоры о проведении турецкой военной операции в Кобане по уничтожению там сирийских курдских отрядов YPG. Согласно источникам, Турция рассматривает возможность передачи некоторых районов провинции Идлиб русским в обмен на поддержку операции на севере Сирии.
27 февраля 2020 г. 4 ракеты врезались в колонну турецких военных около деревни Балюн на юге провинции Идлиб, последнего опорного пункта сирийской оппозиции.
За день до этого антиправительственны силы взяли стратегический город провинции Идлиб, Саракеб, но в течение месяцев сирийская оппозиция теряла территории и солдат, отступая под натиском российских и сирийских ВВС, сражаясь на противоположной стороне в кровавой гражданской войне в Сирии.
Капитан А.Х., сейчас работающий на поддерживаемую Турцией Сирийскую Национальную армию, один на мотоцикле возвращался на север с фронта, когда в отдалении ударили бомбы.
Направившись в сторону поднимающихся столбов дыма, он наткнулся на одного раненного солдата, сидевшего у дороги среди олив. В поисках помощи он сумел пройти несколько километров от места нападения.
«У него были осколочные ранения головы и тела», — сказал А.Х. на сайте Middle East Eye на условиях анонимности, как и другие действующие и бывшие опрошенные нами военные, отказывающиеся называть свои имена из опасения увольнения или судебного преследования.
Примерно через час после налёта, А.Х. первым прибыл на место происшествия.
«Жертвы лежали на земле, повсюду были трупы. Некоторые были погребены под завалами. Сцена, которую я видел, была ужасная … раненые были на обочине дороги».
Турецкая военная техника была почти полностью уничтожена. «Повсюду всё горело».
Когда прибыло подкрепление, оно пыталось помочь раненым. Две машины были заполнены раненными солдатами. Забрав ещё два уцелевших турецких автомобиля, они отбыли в сторону ближайшего медпункта.
«Я пытался связаться с турецкими военными, но они сначала отказались принимать наши сообщения», — сказал капитан А.Х.
Перед атакой связь в колонне была отключена, поэтому они не могли запросить по радио поддержку. (Они передвигались без прикрытия с воздуха, как сообщил один военный источник). И в связи с ожесточёнными боями, идущими в других районах, в турецком штабе отреагировали, вообще отвергнув сообщение о нападении. Там сказали, что знали бы, если бы колонна была атакована.
Но через два часа, когда эвакуированные раненные начали прибывать на турецкую границу, в штабе поняли, что произошло, по словам командующего союзной Турции Сирийской национальной армии, которая действовала тогда поблизости. Тем не менее, прошёл ещё час, прежде чем хоть кто-то подошёл к раненым.
После бомбардировки власти Турции несколько часов хранили молчание, даже после того, как стали появляться сообщения об этом от сирийских и турецких журналистов.
Наконец, вечером, почти через 12 часов после бомбардировки, Рахми Доган, губернатор Хатая, турецкого города вблизи сирийской границы, появился перед телекамерами и описал «воздушный удар, нанесённый силами режима в Идлибе», прямо указав на сирийские ВВС. Турецкие военные, участвовавшие в боях в Балюне в тот день, пришли в ярость. Они утверждали, что атака дело рук не Сирии, а России.
Молчание в Астане
Турция, Россия и Иран, являющиеся союзниками правительства Асада, долгое время утверждали, что дипломатия, в частности Астанинский процесс – усилия по переговорам о деэскалации, начавшиеся в 2017 г., это единственный путь для Сирии.
Кровавая гражданская война в стране унесла жизни более 350 тыс. человек, по другим данным более 500 тыс.
С момента заключения соглашения турецкие министры и высокопоставленные чиновники воздерживаются от публичной критики действий России в Сирии: даже когда в результате авиаударов гибнут мирные жители или удары наносятся вблизи турецких наблюдательных постов.
Солдаты и офицеры, беседовавшие с нами, ожидали, что будет высказано прямое осуждение после удара 27 февраля 2020 г., во время которого было убито 34 человека и ранено более 30. Это был самый смертоносный день для Турции с момента вторжения в Сирию в 2016 г. и самые большие людские потери, понесённые турецкой армией на чужой территории после операции 1974 г. на Северном Кипре.
Но, хотя официальные лица в первые дни после авиаудара указывали на причастность России, турецкое правительство утверждало, что это были сирийцы.
Российское министерство обороны согласилось, заявив, что сирийские лётчики, перепутав турецких военных с силами сирийской оппозиции, нанесли удар по ошибке.
В день атаки сирийские и российские самолеты пролетали над турецкими целями. Они кружили над Бейлуном весь день. «Сирийские и российские боевые самолёты летают парами. Они защищают друг друга, чтобы их не сбили турецкие военные», как сказал полковник турецкой армии. «В тот день русские атаковали районы, расположенные в непосредственной близости от наших конвоев, по крайней мере, четыре раза», — как сказал нам один из турецких военных, находившийся возле Балюна в одной из колонн, несмотря на многочисленные предупреждения турецких офицеров своим российским коллегам. «Была постоянная координация с русскими. Они всегда знали, где мы находимся».
Затем внезапно впереди и позади колонны стали рваться бомбы. «Первым прямым попаданием были уничтожены машины, до того как некоторые из наших солдат нашли укрытие». Два здания поблизости были разрушены полностью.
«Можно ли было предотвратить эту атаку?», — говорит ветеран турецкого спецназа. «Да. Все говорят, что С-400 защитит нас от Запада. А что защитит нас от России, которая убила 34 наших солдата?».
Ещё больше возмутила турецких военных реакция российской стороны. Анкара несколько часов пыталась убедить русских обеспечить безопасный проход для эвакуации убитых и раненых. Русские отказывались предоставить воздушный коридор и сначала утверждали, что, по их мнению, они нанесли удар по сирийской оппозиции, Позднее они вообще отрицали свою причастность к этой атаке.
Правительство Турции так и не начало расследование инцидента. Единственной реакцией армии было расформирование 65-й мотострелковой бригады, солдаты которой погибли в результате атаки. Выжившие были распределены в другие подразделения.
Через неделю после этого воздушного удара Турция и Россия достигли соглашения, превратив Идлиб в «зону деэскалации».
Но отказ Москвы взять на себя ответственность за нападение сыграло на руку пророссийской клике в турецкой армии и правительстве, согласно нескольким военным источникам. Так же, конечно, как и самой России.
В последние месяцы российские и сирийские ВВС активизировали свои воздушные атаки, вынудив президента Эрдогана добиваться еще очередной встречи со своим российским коллегой Владимиром Путиным.
Обе страны ведут переговоры о проведении турецкой военной операции в Кобане по уничтожению там сирийских курдских отрядов YPG. Согласно источникам, Турция рассматривает возможность передачи некоторых районов провинции Идлиб русским в обмен на поддержку операции на севере Сирии.
Свежие комментарии